Дело лис-оборотней - Страница 57

Подборка присланных Дэдлибом материалов оказалась и впрямь невелика. Баг загрузил программу-переводчик «Мировой толмач» и углубился в изучение.

Так. Статья с результатами длинного и чрезвычайного нудного так называемого социологического опроса: как часто мужские представители различных социальных слоев имеют интимные контакты с женщинами? Неважно, с женами ли, с подругами ли, – просто с женщинами. Вообще.

Забавно, но оказалось, что чаще всего «занимались полом» безработные. С громадным отрывом от всех остальных.

На втором месте устойчиво держались служащие государственных предприятий. Зарабатывали они меньше служащих частных компаний, но жизнь у них была устойчивее, они более-менее, как одно время любили говорить в Ордуси, с уверенностью смотрели в завтрашний день – и результат был налицо. То есть на… ну да.

Ну и так далее. Туже всех приходилось живущим в полной роскоши вершителям судеб нации, каждодневно и каждочасно принимающим важные и зачастую рискованные решения, чреватые как миллионными триумфами, так и миллионными катастрофами; показатели Великой радости у них колебались от двух-трех до одного раза в месяц. Была даже удивительная графа «и реже»; что в ней творилось, Баг даже не стал смотреть.

Вторая подборка была посвящена росту производства и сбыта жизнеусилительных – опять-таки, если называть вещи тамошними именами, секшуал – препаратов за последние десять лет. Рост впечатлял. В отдельном документе приводились сходные данные по неким «электромассажерам вагинальным» – пять лет назад еще всего лишь двухскоростным, потом трехскоростным, а в последние годы многие фирмы начали осваивать выпуск семи – и даже девятискоростных агрегатов. Честный человекоохранитель не сразу понял, что это за станки такие имеются в виду, – а когда понял, неловко хмыкнул, покрутил головой и вцепился в сигару.

Отдельно была приложена большая статья весьма известного, как специально подчеркнул Дэдлиб, социолога Веба Вебмана; статья называлась «Его величество количество». Дэдлиб даже выделил один абзац желтым цветом, и его переводом Баг покамест и ограничился.

«Мы работаем так, что работа становится нашим главным смыслом жизни, главным удовольствием, главным предметом гордости и тщеславия, главным оправданием нашего существования в наших же собственных глазах. Мы исступленно бодаемся прибылью и успехом, словно олени – рогами; мы бодаемся создаваемыми нами или подвластными нам количествами все равно чего – сделанных открытий и написанных книг, выпитых бокалов бурбона и уложенных в постель сексуальных партнеров, проданных танков и проданных презервативов. У нас нет более мирного канала для реализации животных инстинктов агрессии и соперничества; количественный, материальный критерий, в отличие от качественных, духовных, по поводу которых мы нескончаемо спорим уже много тысячелетий и которые все равно для каждого свои, дает, как нам кажется, возможность для объективной оценки того, кто преуспел, а кто потерпел неудачу. Но в итоге получается, что почти вся наша работа посвящена производству и распределению все большего количества вещей, половина из которых никому, по сути, не нужна, ибо старые вещи, практически ничем не уступающие новым, могли бы служить нам еще три, пять, семь лет; а другая половина предназначена для того, чтобы мы могли хоть как-то поддерживать нашу работоспособность, здоровье и возможность продолжать свой род в условиях столь напряженной работы. Мы истощаем себя, в поте лица нескончаемо производя то, что затем позволяет нам превозмогать истощение. И это называется процветанием! И мы, в очередной раз восхитившись этим процветанием, лицемерно плачем потом о губительно быстром расходовании природных ресурсов, экологическом кризисе и информационном хаосе! Закрадывается мысль, что промежуточная, вспомогательная и даже вынужденная фаза процесса жизни каким-то образом стала для нас основной и уверенно вытесняет теперь все остальные».

«Подумаешь, открыл Америку, – подумал Баг, с трудом продравшись через хоть и переведенный, но все равно оставшийся каким-то варварским текст, и с недоумением пожал плечами. – Еще Учитель не велел возвеличивать листья и пренебрегать корнями…»

После этого вступления пошла собственно выжимка судебных дел.

Просмотрев два или три отчета, Баг уяснил, что в основном процессы были связаны с истощениями и посленадсадными немощами по типу Мандриановых. Суть, однако, заключалась в том, что чуть ли не все иски подавались мужьями в связи с обвинениями собственных жен в том, что те без их, мужей, ведома так или иначе подсыпают им, мужьям, в питье или пищу лошадиные дозы «Лисьих чар» и затем уж до полного удовлетворения используют их, мужей, в хвост и в гриву в качестве, хмыкнул про себя Баг, тех же, по сути, электромассажеров. Один из лойеров ввел прижившийся затем и даже ненадолго прославивший его юридический оборот «фемино-медикаментозное изнасилование»; правда, от него сразу после этого ушла, забрав детей, жена, а гневная толпа феминисток три раза поджигала его дом. «Благородный муж – не инструмент» – в сотый раз вспомнил Баг великое речение Учителя; тут как раз был обратный случай.

От подобных обвинений юристы представительств Брылястова отмахивались шутя. «А если кто-то подсыпал вам в кофе слабительное, – уверенно измывался над противниками один из них, – вы рассердитесь на фирму-изготовителя этого слабительного или на хулигана, который применил его не по назначению? А если жена ударит вас утюгом по голове – кто виноват: прекрасное предприятие „Тефаль“ или ваша не в меру темпераментная супруга? А слышали вы когда-нибудь, чтобы за отравление стрихнином или цианидом сажали на электрический стул не отравителя, а того, кто изготовил, например, стрихнин против крыс или цианистый калий против ос?»